Акушерская агрессия: почему врачи так жестоки с мамой в роддоме

«Изначально чрезмерное внимание к роженице было обусловлено тем, что роды в полевых условиях нередко приводили к младенческой и женской смертности. Однако сейчас руководствоваться устаревшими правилами бессмысленно и опасно.

Например, в середине прошлого века протоколы гласили, что шейка матки обязана раскрываться по сантиметру в час. Если же дело шло не так скоро, то для стимуляции подключался окситоцин, знакомый и роженицам XXI века. Один из самых неоправданных методов — введение женщины при помощи препаратов в «сумеречный сон», из-за чего она даже не помнила детали родов».

Сегодня необоснованными вмешательствами можно считать:

• принудительное бритье и клизмирование перед родами;

  Новости МирТесен

• прокол плодного пузыря (амниотомию);

• обязательное подключение датчиков кардиотокографа во время родов, что лишает свободы движения;

• запрет на выбор позы в потугах;

• отказ в обезболивания или его насильственное введение;

• беспричинное применение окситоцина;

• насильственное отделение последа;

• прием Кристеллера (выдавливание);

• эпизиотомия (рассечение промежности) без оснований, когда можно еще подождать естественного растяжения, которое даст головке пройти;

• запрет на присутствие родственника или доверенного лица на родах, а также разрешение наблюдать за процессом посторонним (интернам) без согласия пациентки;

• открытая физическая или словесная агрессия;

• несоблюдение конфиденциальности и приватности;

• отказ в госпитализации;

• уничижительное отношение к женщине во время родов.

Некоторые манипуляции из списка допустимы и необходимы, но лишь в тех случаях, когда они оправданы. Удивительно, но некоторые доктора и вовсе практикуют авторские методы. Например, массаж матки или принудительное растягивание шейки во время родов. Это сложно назвать даже акушерской агрессией, потому что такие опасные приемы нельзя отнести к акушерству в принципе. Кстати, метод Кристеллера, который так отчаянно ругают, на самом деле изначально выглядел иначе:  немецкий врач во время схваток аккуратно сжимал матку, помогая плоду выйти. Но не давил руками, кулаками и не прыгал на животе. Современная медицина извратила этот метод, сделав его опасным настолько, что он был запрещен для практики в 1992 году. 

«Все рожали, и ты родишь»: одна реальная история

«Когда наступила предполагаемая дата родов, а малышка еще не появилась, мне сказали, что я обязана лечь в больницу и находиться там до родов. Но я пролежала еще почти две недели, а роды и не думали начинаться, — вспоминает Оксана Л. — В итоге мне на обходе врач сказала, что сегодня я «должна родить». Мол, уже слишком долго перехаживаю и ребенку это вредит (хотя УЗИ или другие признаки на это не указывали).

Однако никто не предупредил меня, как именно меня будут готовить к родам. Воды у меня не отошли, схваток не было. Первым делом меня отправили на клизму. Я почувствовала дикую боль и спазм из-за введения холодной воды, но опорожниться из-за сильного напряжения не удалось. Меня отругали, мол, врачу придется на твою грязь смотреть. После этого на кресле мне грубо побрили лобок, отчитывая за то, что «нормально не подготовилась». Ко всему прочему поранили, и сверху плеснули спиртом, я закричала от боли и неожиданности.

Потом было еще веселее. Мне резко без предупреждения прокололи пузырь, сильно поцарапав голову ребенку (я слышала, как акушер об этом говорила ассистенту и после родов увидела эту рану). Затем поставили капельницу: это был окситоцин, но я тогда не знала, для чего он, и как действует. Мне сказали, что это витамины. Шли часы в мучительных схватках, анестезию мне не давали: «Не сахарная, все рожали, и ты родишь, и не вздумай орать, ночь на дворе». Раскрытия не было совсем. Акушер пыталась сотворить чудо своими руками — растянуть шейку матки.

Только через 10 часов шейка достаточно раскрылась. Все это время мне не разрешали вставать, так как я была под капельницей и с КТГ. К моменту, когда показалась головка, я была уже без сил, схваток не чувствовала, только непрерывную, невыносимую боль. Акушерки кричали, что я должна тужиться, что ребенок задохнется и умрет, но я не могла. Потеряла сознание, очнулась от того, что врач сидит на мне верхом и давит локтями на живот (на нем остались кровоподтеки и черные синяки). Вскоре я почувствовала, что ребенок буквально вылетел из меня, услышала звук, будто большой кусок теста шлепнулся на стол. Дочка не закричала, мне ее не дали, ничего не объяснили. К счастью, она была жива и без сильных травм.

Нужно ли говорить, что спустя 12 лет я помню этот ужас в деталях и больше не хочу его пережить? Тогда мне случившееся преподнесли как великое чудо спасения: радуйся, что ребенок не инвалид. И только недавно, восстановив хронологию событий, обсудив все, что меня тяготило, с другими специалистами, я поняла что это была та самая акушерская агрессия. Наконец я смогла отпустить воспоминания и перестать себя винить».

Эта история — лишь капля в море. Женские форумы пестрят похожими рассказами. Поэтому неудивительно, что многие боятся рожать повторно. Да и те, кто еще не рожал, наслушавшись таких откровений, могут и вовсе не созреть. Согласитесь, разве должна новая жизнь появляться в страхе и боли?

Если нет противопоказаний, я всегда голосую за физиологические роды, — подчеркивает наш эксперт. — Если же помощь нужна, роженица заслуживает уважения к своему мнению. Женщина не должна ощущать потерю контроля над ситуацией, напротив, ее необходимо допускать к участию в принятии решений. Это значит, что доктор должен внятно, без истерии, доступным языком объяснять необходимость той или иной процедуры, не оказывая давления, не манипулируя и не вводя в заблуждение.

Женщины должны твердо знать свои права. Врач не имеет права делать ничего из вышеперечисленного без их согласия, а они имеют право требовать объяснений, для чего это делается, и почему необходимо. Хотя не исключено, что эти объяснения не будут соответствовать действительности. Да и немало случаев, когда у мамы просто нет физических и моральных сил противостоять происходящему. Однако чем больше информации на эту тему, тем выше вероятность того, что очередная жертва акушерской агрессии не останется один на один с последствиями кошмарных родов, а будущие мамы будут тщательнее выбирать акушера и роддом.